Рассказ №0391 (страница 3)

     Она не могла позволить Кэт или кому-нибудь еще отнять у нее Альфа. Она просто сойдет с ума и перестанет думать о чем-нибудь еще - не только из-за неизлечимой пагубной привычки к его сперме, но и потому, что нет на свете такого мужчины, кто смог бы подарить ей такое же сексуальное блаженство!
     Но становилось все сложнее скрывать их любовную связь. Не только из-за шума или ее тайных исчезновений из комнаты, но из-за некоторых побочных эффектов, которые непрерывные инъекции Мелмаканского семени Альфа начали производить в ее теле. Некоторые эффекты были хорошими, некоторые плохими... Ладно, пусть не плохими, но неудобными.
     К положительным эффектам можно было отнести то, что все ее женские половые органы стали более отчетливыми и ярко выраженными. У Линн всегда была маленькая пися. Но теперь ее половые губы стали более крупными и мясистыми. Раньше, надев трусики, она едва ли могла различить очертания своей писи в зеркале. Но теперь ее киска стала отчетливо выраженной, губы выросли и приобрели чувствительность. При ношении тесных джинсов она постоянно потела от дразнящего сексуального озноба, возникавшего в ее сдавленной промежности при каждом шаге. И во время секса они были ох как к месту! Альф тратил не меньше получаса между ее раздвинутыми бедрами. Когда он охотно проталкивал в глубины ее влагалища свой длинный язык, его губы и зубы затевали игру с толстыми губами ее кошечки. А его пальцы широко растягивали дразнящие края ее влагалища, прежде чем он, наконец, атаковал ее жесткий клитор.
     Кстати, до того, как она влипла в эту историю и, чавкая, поглотила первую порцию спермы Альфа, клитор Линн в возбужденном состоянии не превышал четверти дюйма, хотя и был адски чувствительным. Но теперь он вырос настолько, что торчал на полтора дюйма и часто выдвигался наружу из ножен обильной плоти ее чрезвычайно развитой киски.
     Вечерами в кровати после того, как Альф заполнял ее влагалище очередной порцией горячего семени, а затем пробирался черным ходом в свой гараж, Линн часто лежала без сна, накрыв свою писю ладонью одной руки, а другой медленно гладя большой клитор, позволяя сладкому чувственному блаженству завладеть ее телом перед тем, как оно успокоится в глубоком освежающем сне.
     Но и в течении дня, в школе, ее мясистая кошечка и раздувшийся клитор часто заставляли ее мучиться от плотного давления джинсов. Ей приходилось закрываться в туалетной комнате, снимать джинсы и чуть ли не срывать с себя трусики, чтобы быстрее добраться до промежности. Затем она охотно начинала сжимать и массажировать губы своей писи, топорщить клитор до тех пор, пока ее не настигал спасительный волнующий оргазм.
     Она не думала, что кто-либо из ее одноклассников заметил ненормальности в развитии ее киски и клитора. Фактически, она была в этом даже уверена, так как основное внимание теперь обращалось на то, что случилось с ее грудью. Все предшествующие годы ее длинные коричневые волосы спадали на бюстгальтер размера 32А, но в прошлом месяце (всего за месяц!) ее груди великолепно заполнили чашечки бюстгальтера размера 38D! И бюстгальтер она носила только проформы ради: ее замечательная новая грудь была высокой и потрясающе упругой, полушария не свисали и не нуждались ни в какой поддержке. Все девочки благоговели перед таким быстрым развитием, а все мальчики возбуждались как жеребцы и пытались назначить ей свидания.
     Бюстгальтер не был нужен для поддержки, но был необходим для соблюдения приличий. Поскольку груди ее стали просто громадными, то же произошло и с ее сосками. От мягких и маленьких кружочков они выросли до размеров пули восьмидюймового калибра и при стимулировании торчали вперед почти на полтора дюйма. А ее киска и клитор при этом начинали щипать так, будто трогают их, а не кончики сосков. Это случалось довольно часто, так как соски все время упирались в материю бюстгальтера, создавая вздутия под плотно обтягивающим свитером и придавая внешности Линн чрезвычайную эротичность. Так что и при ношении бюстгальтера, и при его отсутствии в ее адрес постоянно отпускались сальные, похотливые замечания.
     И такими замечательными были ее груди, что от них всегда исходило ощущение удивительной полноты, чувственности и тепла. Линн получала удовольствие, ощущая их тяжесть, а особенно тогда, когда щипала свои переросшие соски, позволяя молоку брызгать струей в энергичный рот Альфа!
     Да, молоку! Ее груди потому и были такими большими и красивыми, а соски всегда напряженными, что они постоянно были наполнены молоком. Мелмаканские гормоны, введенные в ее тело Альфом путем ежедневных инъекций спермы, вызвали у нее появление грудного молока. Сначала Линн была обеспокоена увеличением своих грудей, но в одну из ночей в пылу страсти, когда Герберт пронзал ее скользкое влагалище, Линн сжала свою раздутую грудь, стараясь избавиться от мучительного ощущения в ореоле соска, ущипнула его, чтобы усилить зуд, боль и славное удовольствие, и вдруг тонкая струйка молока изверглась из ее соска.
     Альф охотно взял в рот один из ее сосков, губы его плотно сомкнулись вокруг ореола, и он начал с удовольствием сосать. Линн извивалась от наслаждения, чувствуя движение молока через сосок и представляя его дальнейший путь в пищеводе Альфа. Она сжала и другую грудь, наблюдая за струей молока и хихикая с извращенным удовольствием от созерцания того, что стало с ее телом.
     С тех пор "доение" Линн стало еженощным ритуалом для Альфа. Иногда он втягивал ее твердые длинные соски ртом и языком и сосал ее молоко прямо из груди. Но иногда он поступал иначе. Линн становилась на четвереньки над тазиком, а Альф дергал ее соски подобно коровьему вымени, сливая молоко в тазик, после чего аккуратно выливал его в большую чашку. Затем они по очереди медленно отпивали из чашки глоток за глотком.
     В других случаях Альф в течение нескольких дней хранил молоко в контейнере, помещенном в холодильник, предварительно оповестив семью, что это специальное молоко только для него. Линн чувствовала какое-то извращенное удовлетворение, когда Альф на виду у всех наливал молоко - ее молоко - из контейнера и пил его за семейным обедом.
     И ей нравились ее новые груди - эффектные, необычные. Когда она ложилась на спину, с Альфом между ее бедрами, забивающим Герберта глубоко в ее внутренности, ее груди не растекались бесформенной массой, а торчали вверх, целясь в потолок длинными жесткими сосками, жаждущими ласк.
     С самого начала у нее усилился рост волос в паху, сперва волосы стали более густыми и длинными, затем они приобрели тот же цвет, что и мех Альфа. Это не вызвало у нее никаких неприятных эмоций - она не была против, если не был против Альф.
     И ее длинные коричневые волосы на голове тоже стали более густыми и с корнями апельсинового цвета. Раз в неделю ей приходилось посещать парикмахерскую, чтобы покрасить волосы и укоротить прическу, иначе она могла привлечь чужое внимание, но становилось все труднее и труднее скрывать эти перемены от мамы!
     

     Утро. Обнаженная по талию Линн стояла перед зеркалом ванной. Ее высокие твердые груди сегодня выглядели большими, чем обычно. Она потерла пальцами соски, которые быстро встали торчком. Ее пальцы мягко сжали их, и тонкий туман молока покрыл зеркало.
     Затем она позволила своим пальцам совершить путешествие до ее писи. Она была вся покрыта апельсиновым мехом. Разглядывая себя в зеркало, Линн ощутила беспокойство. "Я превращаюсь в Мелмакианку? Я скоро стану похожа на Альфа - с его безобразным рылом и всем прочим? О боже, мне надо с кем-то посоветоваться! - подумала она. - Но какое это приятное ощущение!" Она медленно покручивала сосок между пальцами, чувствуя, как твердеет клитор и сочится влагалище, заставляя мокреть ее трусики.
     Вдруг дверь ванной распахнулась (она забыла ее запереть!), и на пороге возникла Кэт. На лице ее появилось ошеломленное выражение, когда она пристально смотрела на свою дочь, прижавшую руки к ее большой груди.
     - Что это? Линн, дорогая, что ты делаешь?
     - Мама! Н-ничего... Просто, натираю кожу лосьоном...
     - Боже мой! У тебя такие большие груди! Кажется, еще вчера ты была совсем малышкой, а теперь... Ну-ка, дай я разгляжу тебя как следует. Покажи, какой ты стала...
     Кэт потянула Линн за руки и отняла их от ее груди. И Кэт впервые увидела, что грудь Линн покрыта тонкими апельсиновыми волосками!
     - Ох, детка... У тебя такие красивые груди, - сказала Кэт и погладила их. Потом сжала и похлопала. - Такие замечательные и мягкие... - она запнулась, о чем-то размышляя.
     Линн ничто не могло помочь, она не сдержалась и застонала, когда мать ощупывала ее груди. Боже, ей нравилось, когда ее так гладили! И когда пальцы Кэт коснулись одного из ее сосков, Линн задрожала. Соски подпрыгнули и встали торчком. Кэт отпрянула от неожиданности, но тут же взяла в пальцы оба ее соска. Линн содрогнулась, а Кэт сказала:
     - Да, я тоже люблю, когда поглаживают мои соски!
     - О да, мама. Мне это очень нравится, - простонала Линн.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ]

Читать также:

© Copyright 2002 Лимона. Все права защищены.