|
 |
Рассказ №2706
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Воскресенье, 12/03/2023
Прочитано раз: 40489 (за неделю: 7)
Рейтинг: 89% (за неделю: 0%)
Цитата: "Игорь повернул ее спиной к себе на бок. Поддерживая ее ногу на весу, ввел член во влагалище, одновременно лаская рукой клитор. Оргазм не заставил их долго ждать. Почти одновременно они переживали сладостные конвульсии, и не было в мире ничего прекраснее этого момента!..."
Страницы: [ 1 ] [ ]
Игорь прометался в бреду всю ночь. Он ощущал какое-то замкнутое пространство, из которого не было выхода. Он не мог вернуться в сознание, но и смерть не принимала его. Среди редких проблесков он смутно чувствовал мягкие заботливые руки, облегчающие его боль и далекий глухой женский голос, то ли обращающийся к нему, то ли что-то говоривший кому-то другому о нем. Борьба между жизнью и смертью длилась всю ночь. И сила жизни позволила наконец Игорю открыть глаза. Память медленно возвращалась к нему и восстановила последнее, что он видел: огромный КАМАЗ теряет управление и задевает машину Игоря. И еще: мелкие осколки разбившегося стекла, а боли - никакой. Только сейчас, пошевельнувшись, он непроизвольно застонал. Он почувствовал, что вся его голова в бинтах. Короткое бодрствование сменил оздоравливающий спокойный сон.
Очнулся Игорь от прикосновения. Медсестра просунула градусник ему подмышку. Сквозь приоткрытые ресницы он апатично следил за ее передвижениями по палате. У нее был тонкий аккуратный профиль, длинные пушистые ресницы, темный локон выбился из-под медицинской шапочки. Руки у нее были быстрые, ловкие, порхающие. Она поймала его взгляд и наклонилась, улыбаясь:
- Ну что, выжил? Теперь все будет хорошо!
Игорь закрыл глаза и снова провалился в небытье. Ему приснился странный сон: как будто он стоит на перроне, отходит поезд. Вагоны все быстрее мелькают перед его глазами, а он что-то высматривает с напряжением. Вдруг в последнем вагоне замечает женщину, в которой узнает недавно виденную медсестру. Он протягивает к ней руки, бежит за поездом. Но она отворачивается от него, поезд набирает ход, Игорь не в силах бежать дальше, останавливается, слезы отчаяния застилают глаза:
Снова вернувшись к жизни, он с колотящимся сердцем размышлял, к чему вдруг этот сон? Когда он вновь увидел медсестру, то понял, с каким нетерпением ждал ее появления. Она принесла с собой хорошее настроение и успокоение. Игорь положил свою ладонь на ее руку. Женщина удивленно вскинула на него глаза:
- Что-нибудь болит? Ну, не молчи, скажи что-нибудь!
- Как тебя зовут? - С трудом выдавил он: всю голову и челюсть сводило от боли.
- Татьяна. Таня.
- Танечка, не уходи:
Жуткие спазмы сдавили его мозг. Он застонал, судорожно сжимая руку медсестры. Она выбежала из палаты, вернулась со шприцем, и сильное обезболивающее отключило Игоря.
Дежурство Тани заканчивалось. Она открыла медицинскую карту, где крупными буквами были выведены данные:
Пинегин Игорь Васильевич, 1964 г.р.
Поступил в 22.40 с черепно-мозговой травмой в результате ДТП.
Она вспомнила глаза этого мужчины: страдающие, молящие о помощи. И даже по дороге домой еще не один раз почему-то в ее памяти возникал его образ.
Прошел месяц. Дела шли на поправку. Игорю накладывали все меньшие по своей площади повязки. Он стал выходить в больничный двор и наслаждаться солнечными весенними днями. С медсестрой Таней установилась взаимная симпатия. Заходя в его палату, она задерживалась дольше, чем у других больных. Они болтали обо всем на свете легко и непринужденно. Игорь уже строил планы на романтические свидания после выписки. В его голове постоянно жил ее образ: нежной, ласковой, немного озорной. И ее милое имя - Татьяна, Танечка!
Солнечное утро не предвещало никакого беспокойства. И Таня была удивлена и взволнована, когда, придя на дежурство, сразу же заметила суету около палаты Игоря. До нее донеслись отдельные слова, из которых сложился смысл: этой ночью ему внезапно стало хуже. Ведущий его врач озадаченно перелистывал карточку Игоря: весь лечебный курс выполнен правильно. Отчего же тогда такие изменения?
Волнение не утихало и передалось Тане. Она по сто раз на день забегала к Игорю, но он лежал без реакции, бледный, как полотно, едва ли замечая кого-то рядом. К вечеру Таня услышала разговор дежурного врача с другим:
- Сегодня у меня трудное дежурство: больному из 15-ой палаты вдруг стало хуже. Может выйти, что не выживет он, помрет этой ночью.
Таня слушала разговор, не зная, чем помочь, что предпринять. Только недавно они хохотали над каким-то анекдотом, а завтра Игоря уже не станет?! Что же делать?
Ближе к ночи, сделав очередной обход, дежурный врач отправился немного отдохнуть в свой кабинет, а Таня осторожно заглянула в палату Игоря. Никаких перемен. Штатив с системой громоздился рядом с безжизненным телом. На какое-то мгновение ей показалось, что Игорь не дышит. Она тихонько закрыла за собой дверь и подошла к нему, низко наклонившись над его бескровным лицом. Еле ощутимое дыхание коснулось ее щеки. Таня взяла руку Игоря и стала гладить ее. Проводя пальцами по его гладкой коже, она постепенно переходила к его лицу, шее, груди. И тут Игорь открыл глаза. В полумраке они вспыхнули сияющим светом, в которых читалась ясная мысль и возвращение к жизни. Молча они смотрели друг другу в глаза, только биение их сердец нарушало эту тишину. Сколько длилось это: секунды? Минуты? Время приняло другой отсчет. Все вокруг поплыло и стало нереальным, волшебным. Рука Игоря, словно тень, едва касаясь, провела по изгибам Таниного тела, а затем уже настойчиво проникла под медицинский халат, расстегнув верхние пуговицы. Не осознавая, кто что делает, Таня освободила его руки от капельницы, сняла халат. Руки Игоря, набирая жизненные силы, расстегнули ее лифчик. Таня тихонько застонала, когда его пальцы принялись легко мять ее горошинки-соски, всю грудь, живот.
Он приподнялся, положив ее рядом на свою кровать, и их жаркие губы слились в живительном страстном поцелуе. Игорь целовал ее тело, которое волнами возбужденного желания реагировало на его ласки. Изогнувшись, Таня стянула трусики, и голова мужчины тотчас приникла к ее лону. Он широко раздвинул ей ноги, и жадными губами захватил ее клитор и половые губы. Лаская все быстре и быстрее ее набухший клитор языком, Игорь проник пальцами во влагалище, которое звало его в свои недра. Закрыв руками рот, чтобы не закричать во весь голос, женщина изогнулась дугой, и волны оргазма сотрясли ее тело. Они снова слились в поцелуе, и она почувствовала собственный сладковатый вкус вагины на его губах. Он выпустил на свободу свой возбужденный до предела член, немного провел им по ее телу и половым губам и засунул глубоко внутрь, вызвав новые спазмы сексуального волнения. Стенки влагалища сомкнулись, сжав его член почти у самого основания. Медленно, а затем все быстрей Игорь двигался взад-вперед, ощущая бешеное биение сердца и захватывающую дух волну подкатывающего оргазма:
Утомленные, они лежали рядом, переводя дыхание. Удивительно, что еще несколько минут назад Игорь был на грани между жизнью и смертью, а сейчас он, казалось, обо всем забыл, разгоряченный и сильный. Он нежно целовал ее губы, лицо, шею. Его пальцы заскользили вниз, снова лаская клитор и проникая ниже вглубь. Тело Тани трепетало под ним, наполняя его новой мощью. Внезапно оборвав свои ласки, он встал на колени перед ее лицом, так, что его распаленный член коснулся ее губ. Она раскрыла рот и приняла его. Затем, сдерживая дрожь в руках,
Игорь повернул ее спиной к себе на бок. Поддерживая ее ногу на весу, ввел член во влагалище, одновременно лаская рукой клитор. Оргазм не заставил их долго ждать. Почти одновременно они переживали сладостные конвульсии, и не было в мире ничего прекраснее этого момента!
Таня пробудилась, как от толчка. За окном брезжил утренний неяркий свет. В коридоре слышались шаги нянечки, переходящей из палаты в палату. Таня посмотрела на Игоря: он крепко спал, прижавшись к ее плечу. Именно спал, а не лежал в забытье. Она осторожно выскользнула из его объятий и надела халат. Ей повезло, что, видимо заснув, ночью не заглянул сюда дежурный врач. Она еще раз с нежностью взглянула на милое лицо мужчины и побежала на свой пост.
Кризис миновал. Проходили дни, и Игорь набирался сил. Его готовили к выписке. Он постоянно искал встречи с Таней. Но она каким-то образом специально, как ему казалось, избегала его, ссылаясь на срочные дела.
Наконец настал день выписки. Игорь переживал странные чувства: его уже не радовало собственное спасение, он не мог вот так просто уйти, не взяв Таниного номера телефона, не определившись в дальнейших свиданиях. Ему было безумно хорошо с ней, он горел от желания быть с ней снова и снова, но его не оставляла тревога, что что-то между ними произошло, что все оборвалось, толком не начавшись. Игорь решил во что бы то ни стало найти Таню, поговорить серьезно, выяснить все до конца: вместе они или нет.
Весь день он настойчиво преследовал ее, пока не застал ее в пустом процедурном кабинете, где от разговора ей было уже не отвертеться.
- Танечка, ты что же, бегаешь от меня? - Сразу же выпалил Игорь.
- Нет, Игорь, у меня такие дни пошли напряженные. - Она явно старалась избежать его прямого взгляда. - Тебя ведь уже выписали. Ты почему не уходишь?
- Ты знаешь, почему. Дома меня никто не ждет. Я хочу знать, увидимся ли мы еще?
Таня молчала, глядя в окно.
- Родная моя, - Игорь обнял ее за плечи, - что случилось? Ведь нам было так хорошо вместе? Я люблю тебя!
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать также:»
»
»
»
|
 |
 |
 |
 |  | Выбрала ложбинку, внутри которой росло пару ивняков, укрытую от тропинок небольшими деревцами. Я остался стоять на страже с одного края ложбинки, приглядывая за женой. Когда она приселе у основания кустика, я вдруг увидел, что с противоположной стороны ложбинки какое то движение. Там шла по тропинке парочка подростков лет по 13-14. Проходя по краю ложбинки, они естественно заметили присевшую жену со спущенными плавочками. Естественно пацаны остановились и стали наблюдать за ней. Жена присела тае, что к ним сидела спиной и они спокойно любовались ее попой. Заметили они и меня с другого края ложбинки. Но поскольку я не стал на них реагировать, они не обращали на меня внимание. |  |  |
|
 |
 |
 |  | Долгое время собирался написать, но все откладывал. Зачем пишу? Мне это и самому непонятно, наверное, потому, что не с кем поделиться, друзей-то раскидало, да и не все им расскажешь. Сразу прошу, если письмо опубликуете, то, пожалуйста, измените имена.
|  |  |
|
 |
 |
 |  | И здесь случился с Ваней конфуз... нет-нет, ничего страшного не случилось - такое встречается сплошь и рядом по причине избыточного ожидания, и только очень непросвещенным молодым рыцарям начинает сразу казаться, что заминка у врат долгожданного рая, наконец-то для них открывшиеся и даже гостеприимно распахнувшиеся, имеет непреодолимое и по этой причине судьбоносное значение... всё, конечно, не так! - и тем не менее, это все-таки был конфуз. Подражая Сереге, а может быть, уже действуя инстинктивно самостоятельно, Ваня упал на Раису и, приподняв свою юную и хотя - в общем и целом - симпатичную, но вполне заурядную попку, тут же сунул между животами руку, чтоб показать своему петушку дорогу, ведущую к храму, как вдруг почувствовал, как там, между раздвинутыми Раисиными ногами, все мокро и скользко... и Ваня, вдруг передернувшись от невольно и внезапно охватившей его брезгливости, в недоумении замер, - Ване вдруг удивительным и даже непостижимым образом стало противно... "Ну, ты еби пока, жарь... а я еще кого-нибудь позову. Хватит тебе двадцать минут?" - вопросительным предложением уже деловито уточнил закадычный друг, по душевной своей доброте готовый сделать приятное всему миру. "Хватит", - не думая, отозвался Ваня, и не увидел, а услышал, как дверь за ним снаружи захлопнулась - в замочной скважине дважды проскрежетал ключ. Так вот, о конфузе... трудно сказать, что именно не понравилось петушку - то ли он вдруг вообразил, что для первого раза, для боевого крещения, мог бы Ваня выбрать поле сражения и поприличнее, то ли по молодости он почувствовал неуверенность в конкуренции с теми, кто уже вспахивал эти отнюдь не целинные земли, то ли он просто устал в пути своего ожидания, как устает преодолевший многие тяготы путник, изнеможенно падая, когда до желанной цели остается какой-то шаг, - словом, трудно сказать, что петушку не понравилось, а только он неожиданно сник, напрочь отказывая Ване в его искреннем стремлении овладеть прелестями посапывающей под ним беспробудной труженицы. Растерялся ли Ваня? Конечно, он растерялся. Да и кто бы не растерялся, когда долгожданная цель была под ним, а он ничего не мог сделать, - став на колени, Ваня на все лады поднимал петушка, встряхивал, тискал его и гладил, напоминая, как все получалось у них в ходе бесчисленных тренировок, и как они оба об этом мечтали - сотни раз, стоя под душем или лёжа в постели, стоя в туалете или сидя за письменным столом... нет, петушок не отзывался! Ваня хотел, а он не хотел - и, прикинувшись недееспособным, он глумливо болтался из стороны в сторону, тщетно потрясаемый Ваниными руками, торопливо пытающимися восстановить status quo, - все было тщетно. И Ваня... Ваня вдруг понял, что все напрасно - что сегодня, наверное, не его день. Хорошо, что труженица спала, - не ведая, какая драма разыгрывается над ней, Раиса посапывала, раздвинув ноги, и из ее полуоткрытого грота, поросшего редким диким кустарником, вытекала, сочась, животворящая влага Сереги, и влага Ромика, бывшего перед Серегой, и влага еще бог знает кого, кто был перед Ромиком, не посчитав себя вправе отказываться от удовольствия на этом веселом празднике жизни... бля, хорошо, что Сереги нет, - подумал Ваня, не без некоторого сожаления вставая с ложа, так и не сделавшего в эту прекрасную Новогоднюю ночь его, Ваню, мужчиной - не лишившего его девственности... и здесь, наверное, можно было бы смело сказать, что Ваня остался мальчиком, если бы слово "мальчик" не употреблялось одновременно в совершенно иных - веселых - контекстах. Остается только добавить, что Ваня успел встать вовремя, потому что в замочной скважине вдруг снова проскрежетал ключ, и Серега, приоткрыв дверь, просунул в комнату голову: "Ну, как ты здесь? Кончил?" "Кончил", - в ответ отозвался Ваня ложно бодрым голосом, стоя к Сереге задом - застегивая штаны. "Давай, заходи! На тебе ключ... отдашь его Ромику", - услышал Ваня Серегин голос и, повернувшись, увидел, как в комнату входит, сменяя его у станка наслаждений, очередной пилигрим, жаждущий то ли познания, то ли привычного совокупления... |  |  |
|
 |
 |
 |
 |  | Я провела руки к ключицам, немного сжала их и нежно повела их к плечам. Я игриво ласкала верх грудной клетки и сильно сжимала плечи, чтобы по телу пошли мурашки. Приближалась ближе к шее, ласкала, чуть надавливала подушечками пальцев на нежные зоны, пытаясь вызвать возбуждение. Он был напряжен и расслаблен одновременно, как вдруг резко положил руку на мою, остановив меня. |  |  |
|
|