|
|
 |
Рассказ №21546
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Суббота, 01/06/2019
Прочитано раз: 21657 (за неделю: 2)
Рейтинг: 22% (за неделю: 0%)
Цитата: "Кто-то опрокинул на Шейлу ведро воды, и она с визгом очнулась. Новый оргазм не заставил себя ждать. К Маку подбежали какой-то мужчина с женой. Мужчина засунул Шейле, а жена встала на колени перед Маком. Он запихал член в её рот и через пару секунд извергался в него, как зерновоз, высыпающий зерно в силос, - непрерывным и густым потоком. Она сглотнула, наверное, раз десять...."
Страницы: [ 1 ] [ ]
Шейла пьяно покачнулась, когда Мак оторвался от её губ. Он расстегнул блузку, выпуская на волю красивые груди, и швырнул её в сторону. Шейла не отрывала от него взгляда. Она не двигалась, даже не моргала. Раздев её по пояс, он вжикнул "молнией" , и юбка прошуршала вниз. На Шейле остались только ковбойские сапоги. Мак помял её груди. Она всхлипнула.
До этого Шейла раздевалась догола только при мне. Теперь на её прелести глазели человек двести, а она и не думала смущаться. Да что там, я в жизни не видел такой бесстыжей и охочей шлюхи. По её бёдрам ручьями текла смазка. Ручейки добрались уже до колен.
Надев на неё кожаный ошейник и прицепив к нему поводок, Мак повёл её прочь. Шейла шла за ним, как тёлка за пастухом, сексуально качая бёдрами.
Явно не терпится спариться.
Сью Энн потянула меня следом.
- Идём, ковбой.
- Куда?
- В хлев.
Хлев оказался новым зданием из металла, ярко освещённым внутри, со стойлами, упряжью, висящей на стенах, и всеми остальными принадлежностями настоящего ранчо. А кое-что сконструировали явно для женщин, не для скота. Несколько стойл занимали лошади. Два ковбоя выкатили в центр хлева обитую кожей скамью на колёсах и зафиксировали колёса стопором. В скамье были петли с продетыми верёвками.
Моя рука забралась под юбку Сью Энн. Она охотно раздвинула ноги. Я огладил её передок, потом попку, и ощутил под рукой что-то странное. Обвёл контуры пальцем. Сью улыбнулась.
- Это клеймо.
- Не понял?
- Клеймо. Просто клеймо. Хороший ковбой всегда клеймит своих тёлок, чтобы все знали, чьи они.
Я выпучил глаза.
- Мак клеймит всех своих женщин?!
- Лучших. Кого оставляет при себе. Он не клеймит тех, которых планирует обменять или продать. И клеймит не он один, другие ковбои тоже.
Она говорила совершенно буднично: ну, обычное дело, что тут такого? А я и подумать не мог. Нет, Шейла не даст себя заклеймить - это ведь мучительно больно. Я захотел увидеть клеймо Сью Энн, и она, словно прочтя мои мысли, приподняла подол.
И вот оно, клеймо: буква "М" , лежащая на боку. В мозгу щёлкнуло. Я работаю в "Лэзи М Энтерпрайзес". Лэзи "М" , ленивая "М". Его клеймо.
Я оглянулся. Мак вёл Шейлу к скамье, как корову. А ведь он так и не заговорил с ней, осознал я. Вот он укладывает её спиной на скамью.
Шейла глядела стеклянным взглядом, на лице только горячее желание и покорность. Мак завёл её руки вверх и привязал. Там же примотал конец поводка. Поднял её ноги и привязал над головой. Зад Шейлы оказался в воздухе, задранные вверх и раздвинутые ноги открывали доступ к влагалищу, из которого сочились соки, стекая по расщелине между ягодиц.
Мак приспустил джинсы, вывалил огромный вялый член. Оглянувшись, улыбнулся какой-то девушке. Она посмотрела на мужа. Тот кивнул. Девушка подбежала к Маку, опустилась на колени и взяла член в рот. Я и все, кто стоял вокруг, смотрели, как член удлиняется и набухает.
Я разрешил жене поблядовать ещё и потому, что член у меня большой - почти двадцать два сантиметра длиной, толстый и красивый. Увидев другие члены, она поймёт, как ей повезло. Так, по крайней мере, я думал.
Вот только рядом с членом Мака мой смотрелся бледно. Да что там: даже жеребцы в стойлах не могли похвастать таким достоинством! Я запоздало пожалел о своём поступке.
Не видела член только Шейла. Она пока не догадывалась, какую оглоблю ей сейчас запихают. Да, она мокрая, но всё же, всё же: Оставалось надеяться, что он её не порвёт.
Мак погладил соску по волосам. Выпустив член из растянутых губ, она улыбнулась и убежала обратно к мужу. И вот, наконец, Мак пристроил головку к сладкой дырочке Шейлы. Переступил, выверяя угол, и, ухватившись за бёдра моей жены, одним мощным толчком загнал член по яйца.
Шейла закричала.
- Мама! . . Да-а-а-а-а!!
Её спина выгнулась, ноги дрожали, как после удара током. Я никогда не видел, чтобы жена кончала так бурно, но, в конце концов, её желание кипело и нтвёл глаз от кончающей жены.
Мак не двигался, оставляя это Шейле, но она хотела другого.
- Не дразни меня! Еби! Еби меня! Еби! . . - Её голос прервался, она всхлипнула. Мак не спеша вытянул член, снова погрузил, снова вынул, и вскоре она выла, как кошка, которая хочет кота.
А потом случилось нечто дикое. Ритмично долбя мою жену, Мак запел.
- Опять скрипит потёртое седло,
И женщины нас молят на коленях
О наших длинных, толстых, крепких членах,
И мы ебём их, шлюх, мужьям назло.
Многие уже знали слова и подхватили:
- Нет, нам не лень
Тёлок ебать весь день,
Ласково или грубо,
Любо, ковбои! Любо!
Мой член дрогнул. Я запустил руки в волосы Сью Энн. Потом, держа её голову неподвижно, принялся ебать малышку в рот. Она глубоко заглатывала и, когда плотина рухнула, проглотила всё. От мощнейшего оргазма ноги подкосились, и я бы упал, если бы не Сью.
Шейла билась в непрерывных спазмах под ритмично долбящим её хуищем Мака. Спазмы завершились невероятнейшим оргазмом. Она была вся в поту и красна, как новорождённый поросёнок.
- Опять скрипит потёртое седло,
И стонет тёлка - лучший друг ковбоя,
Но тёлок не оставим мы в покое,
Мы выебем их всех - как им свезло, а?
На этот раз подпевал и я, расстёгивая блузку Сью Энн:
- Нет, нам не лень
Тёлок ебать весь день,
Ласково или грубо,
Любо, ковбои! Любо!
- Ох, Мак: Прошу тебя: Прошу тебя, возьми меня грубо. Будь со мною груб!
Жена умоляла и умоляла, но Мак перестал её долбить и отодвинулся, оставив внутри всего полшишечки. Она пыталась насадиться глубже, но, привязанная, не могла - и бесновалась от похоти.
- Прошу тебя! Прошу, дай мне кончить! Я на всё согласна! . .
- Я хочу, чтобы ты принадлежала мне, шлюха.
- Согласна!
- Я хочу тебя заклеймить.
- Согласна! Всё что угодно!
- А ты чего хочешь?
- Я хочу быть твоей тёлкой: твоей шлюхой: хочу носить твоё клеймо. Выгуливай меня голой по улицам... Покажи всем, что я твоя собственность: Только выеби меня!
- Йе-е-ху-у-у! - проорал он, принимаясь ебать её как можно сильнее и быстрее. Яйца звучно шлёпали о половые губы. Когда член входил, было видно, как живот вспучивается изнутри. Мак гнал во весь опор, разве что не давая Шейле шпоры.
Крик Шейлы начался далёким паровозным свистком и становился всё громче и громче. Она всё сильнее краснела, спина её выгибалась, пока она не опиралась о стол только плечами и каблуками.
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|
|
|
| |
| | Выбрала ложбинку, внутри которой росло пару ивняков, укрытую от тропинок небольшими деревцами. Я остался стоять на страже с одного края ложбинки, приглядывая за женой. Когда она приселе у основания кустика, я вдруг увидел, что с противоположной стороны ложбинки какое то движение. Там шла по тропинке парочка подростков лет по 13-14. Проходя по краю ложбинки, они естественно заметили присевшую жену со спущенными плавочками. Естественно пацаны остановились и стали наблюдать за ней. Жена присела тае, что к ним сидела спиной и они спокойно любовались ее попой. Заметили они и меня с другого края ложбинки. Но поскольку я не стал на них реагировать, они не обращали на меня внимание. | | |
| |
|
| |
| | Долгое время собирался написать, но все откладывал. Зачем пишу? Мне это и самому непонятно, наверное, потому, что не с кем поделиться, друзей-то раскидало, да и не все им расскажешь. Сразу прошу, если письмо опубликуете, то, пожалуйста, измените имена.
| | |
| |
|
| |
| | И здесь случился с Ваней конфуз... нет-нет, ничего страшного не случилось - такое встречается сплошь и рядом по причине избыточного ожидания, и только очень непросвещенным молодым рыцарям начинает сразу казаться, что заминка у врат долгожданного рая, наконец-то для них открывшиеся и даже гостеприимно распахнувшиеся, имеет непреодолимое и по этой причине судьбоносное значение... всё, конечно, не так! - и тем не менее, это все-таки был конфуз. Подражая Сереге, а может быть, уже действуя инстинктивно самостоятельно, Ваня упал на Раису и, приподняв свою юную и хотя - в общем и целом - симпатичную, но вполне заурядную попку, тут же сунул между животами руку, чтоб показать своему петушку дорогу, ведущую к храму, как вдруг почувствовал, как там, между раздвинутыми Раисиными ногами, все мокро и скользко... и Ваня, вдруг передернувшись от невольно и внезапно охватившей его брезгливости, в недоумении замер, - Ване вдруг удивительным и даже непостижимым образом стало противно... "Ну, ты еби пока, жарь... а я еще кого-нибудь позову. Хватит тебе двадцать минут?" - вопросительным предложением уже деловито уточнил закадычный друг, по душевной своей доброте готовый сделать приятное всему миру. "Хватит", - не думая, отозвался Ваня, и не увидел, а услышал, как дверь за ним снаружи захлопнулась - в замочной скважине дважды проскрежетал ключ. Так вот, о конфузе... трудно сказать, что именно не понравилось петушку - то ли он вдруг вообразил, что для первого раза, для боевого крещения, мог бы Ваня выбрать поле сражения и поприличнее, то ли по молодости он почувствовал неуверенность в конкуренции с теми, кто уже вспахивал эти отнюдь не целинные земли, то ли он просто устал в пути своего ожидания, как устает преодолевший многие тяготы путник, изнеможенно падая, когда до желанной цели остается какой-то шаг, - словом, трудно сказать, что петушку не понравилось, а только он неожиданно сник, напрочь отказывая Ване в его искреннем стремлении овладеть прелестями посапывающей под ним беспробудной труженицы. Растерялся ли Ваня? Конечно, он растерялся. Да и кто бы не растерялся, когда долгожданная цель была под ним, а он ничего не мог сделать, - став на колени, Ваня на все лады поднимал петушка, встряхивал, тискал его и гладил, напоминая, как все получалось у них в ходе бесчисленных тренировок, и как они оба об этом мечтали - сотни раз, стоя под душем или лёжа в постели, стоя в туалете или сидя за письменным столом... нет, петушок не отзывался! Ваня хотел, а он не хотел - и, прикинувшись недееспособным, он глумливо болтался из стороны в сторону, тщетно потрясаемый Ваниными руками, торопливо пытающимися восстановить status quo, - все было тщетно. И Ваня... Ваня вдруг понял, что все напрасно - что сегодня, наверное, не его день. Хорошо, что труженица спала, - не ведая, какая драма разыгрывается над ней, Раиса посапывала, раздвинув ноги, и из ее полуоткрытого грота, поросшего редким диким кустарником, вытекала, сочась, животворящая влага Сереги, и влага Ромика, бывшего перед Серегой, и влага еще бог знает кого, кто был перед Ромиком, не посчитав себя вправе отказываться от удовольствия на этом веселом празднике жизни... бля, хорошо, что Сереги нет, - подумал Ваня, не без некоторого сожаления вставая с ложа, так и не сделавшего в эту прекрасную Новогоднюю ночь его, Ваню, мужчиной - не лишившего его девственности... и здесь, наверное, можно было бы смело сказать, что Ваня остался мальчиком, если бы слово "мальчик" не употреблялось одновременно в совершенно иных - веселых - контекстах. Остается только добавить, что Ваня успел встать вовремя, потому что в замочной скважине вдруг снова проскрежетал ключ, и Серега, приоткрыв дверь, просунул в комнату голову: "Ну, как ты здесь? Кончил?" "Кончил", - в ответ отозвался Ваня ложно бодрым голосом, стоя к Сереге задом - застегивая штаны. "Давай, заходи! На тебе ключ... отдашь его Ромику", - услышал Ваня Серегин голос и, повернувшись, увидел, как в комнату входит, сменяя его у станка наслаждений, очередной пилигрим, жаждущий то ли познания, то ли привычного совокупления... | | |
| |
|
|
| |
| | Я провела руки к ключицам, немного сжала их и нежно повела их к плечам. Я игриво ласкала верх грудной клетки и сильно сжимала плечи, чтобы по телу пошли мурашки. Приближалась ближе к шее, ласкала, чуть надавливала подушечками пальцев на нежные зоны, пытаясь вызвать возбуждение. Он был напряжен и расслаблен одновременно, как вдруг резко положил руку на мою, остановив меня. | | |
| |
|